...После того, как я снова воскурил благовония в память о 62 товарищах из роты 1, батальона 7, полка 271, погибших 11 мая 1972 года, я сел на свой мотоцикл и поехал прямо по провинциальной дороге 825 (ранее шоссе 10) в противоположном направлении, в город Хау Нгиа на кладбище мучеников Дук Хоа, где покоятся мои товарищи. Кладбище расположено на довольно большой и открытой территории, но количество могил мучеников здесь почти заполнило кампус. На национальном кладбище мучеников Труонг Сон также всего более 10 000 могил, в то время как кладбище мучеников Дук Хоа (провинция Лонг Ан ) является кладбищем только одного района, но имеет около 6000 могил мучеников...
Не помню, сколько раз я возвращался сюда после окончания войны, но каждый раз я был тронут до слез. Здесь 5735 могил (не говоря уже о многих братских могилах) выложены рядами, столь же торжественными, как и до того, как мы пошли в бой.
Привет, ребята! Брат Чуонг, Брат Тьен, Брат Хуонг, Брат Там, Брат Хинх! Знает ли ваш дух, что я снова здесь, с вами? Тай, Нхам! Я снова с вами!
«...Мы старые...
Вы молоды.
Навсегда, все еще двадцатилетний..."
(Ван Кешань)
Помните? В тот роковой полдень 18 мая 1972 года, во время кампании Нгуен Хюэ (на стороне Республики Вьетнам ее называли Красным летом), 51 год назад, смертоносные бомбы с американских А37 упали на сад дома миссис Там в деревне Ан Туан, коммуна Ан Нинь во время зачистки 25-й дивизии сайгонской армии, убив 8 товарищей и тяжело ранив 5 других, включая меня (из роты 4, батальона 9, полка 271).
В мгновение ока прошло полвека с тех пор, как ты упал, и мы были серьезно ранены. Прошло достаточно времени, чтобы я — тогда 19-летний юноша — стал стариком, который перешагнул возраст «древности и современности», но почему память все еще отказывается стареть? Она все еще цела, свежа, витает и преследует меня, как будто это было только вчера.
В то время я был тяжело ранен. Я сполз в бункер и увидел господина Чуонга (Динь Бат Чуонг, из коммуны Тхань Йен, района Тхань Чуонг, провинции Нге Ан ), сидящего у стены бункера, с обильно текущей кровью. Он положил голову мне на грудь, умер, не сказав ни слова на прощание.
В этом бою также пожертвовали собой два товарища, которые вступили в армию в один день со мной: Тай (Хоанг Суан Тай, из коммуны Тханьлок, уезда Канлок, провинции Хатинь ) и Нхам (Во Нхам, из коммуны Сонглок, уезда Канлок, провинции Хатинь).
Что касается меня, то давление бомбы заставило меня истекать кровью; моя грудь болела, как будто ее сжимала железная рука; в ушах звенело, потому что барабанные перепонки были разорваны; спина болела, потому что ветка дерева ударила меня по позвоночнику. К счастью, я лежал на земле. Поскольку я был очень уставшим после рытья бункера, я бросил лопату и уснул, ничего не понимая. Если бы я сполз и сел под бункером, как мистер Чуонг, я бы разделил его судьбу. В бункере была только одна дверь, когда бомба взорвалась поблизости, давление внутри бункера не смогло выйти, что привело к разрыву сердечной камеры, в результате чего мистер Чуонг мгновенно умер...
Итак, ровно через год после вступления в армию Тай и Нхам пожертвовали собой, а я был ранен во второй раз (первый раз был 4 мая 1972 года)...
На этом кладбище покоятся почти 500 товарищей из нашего 271-го полка. Одна вещь, которая меня не перестает удивлять, это то, что каждый раз, когда я приезжаю сюда, чтобы навестить своих товарищей, я пытаюсь найти их, но так и не вижу могилы Во Нхама и Хуонга (из города Винь, провинция Нгеан). Тьен (из коммуны Нханлок, округ Канлок, провинция Хатинь) был так тяжело ранен, что его перевели на тыл для операции той же ночью, и он умер на следующий день (19 мая 1972 года). Его семья и товарищи до сих пор не нашли его могилу...
Возвращаясь на старое поле боя, воспоминания тех лет возвращаются ко мне. Я всегда буду помнить привязанность родственников и теть, которые всем сердцем любили, защищали и воспитывали нас!./.
Ван Кешань
Ссылка на источник
Комментарий (0)